Моё одиночество скалится оголодавшей лисицей,
Обнажая в жестокой улыбке точёные зубы.
Только бой между нами теперь уже не состоится -
Я сошла с пьедестала надежды, и шрамы-зарубы

Покрывают всю кожу, как будто полоски у тигра.
Я бы стёрла их, только вот, видишь ли, не заживают.
Это плата за право участия в жизненных играх,
И её в полной мере и вместе со шкурой взымают.

Что же толку в борьбе с одиночеством? Заперты двери.
Нет запасного выхода и промежутков меж прутьев:
Мы с ним заперты в комнате, загнаны дикие звери,
И никто кроме нас самих нас из неё не отпустит.

Где же смысл борьбы с одиночеством? Надо бороться?
...Если не с кем? Ни ради кого побеждать чувство края?..
Риторический ряд многоточий так просто прервётся,
Если выкинуть вон из души чувство ложного рая.

Одиночество-лис подобрался под самое сердце...
Ешь, зачем мне беречь этот вечно страдающий орган.
И закрой за собой в него слабо скрипящую дверцу,
А то вдруг туда кто-нибудь станет искать дорогу.